Июль, самый жаркий месяц лета, называют в народе сенозарником, страдником, приберихой, макушкой лета. Весь день нещадно палит, печет высокое солнце. В воздухе стоит марево тепла, излучаемого землей, душно и жарко. Так и тянет куда-нибудь в тень, чтобы отдохнуть в прохладе кустов и деревьев. На лугах в полном разгаре сенокос, который в деревнях начинался 7 июля. Об этой поре наши предки говорили: «Сбил сеногарник спесь, что некогда и присесть», а поэт Николай Рыленков написал так:
«Пора страды горячая не в тягость
Тому, кто с детства знает наперед,
Что без него не сварит пива август,
Гостей за стол сентябрь не позовет».
Да, покос и заготовка травы на корм домашнему скоту в русской деревне считался одной из приятнейших сельских работ. Июльские теплые ночи, купанье после утомительного зноя, благоуханный воздух лугов - все вместе имеет что-то обаятельное и отрадно действующее на душу. Как не любить это удивительное время?
Вообще, при уборке сена бывает много хлопот, особенно если тучка набежит или пойдет дождь. Тут не зевай, сено быстро убирай. Об этом как нельзя лучше знает Лидия Васильевна Каргина, проживающая в деревне Большие Дворища.
В гости к семидесятичетырехлетней пенсионерке мы заглянули не случайно. Лидия Васильевна вовсю сенокосит. Несмотря на возраст, она до сих пор ведет свое хозяйство. Молодая козочка, четыре козленка, больше десятка куриц – без живности и постоянного движения Лидия Васильевна не представляет своей жизни. Без коровы Лидия Васильевна только семь лет. Супруг умер молодой, держала корову без него: детей нужно было поднимать.
…В день нашего приезда она ворочала сено на овиннике за домом. Легкое светлое платье, платок на голове, грабли, черенок которых от трудовых мозолистых рук стал гладким и блестящим. Все, как и полагается на сенокосе. Жары Лидия Васильевна не боится. Косить, правда, выходит часа в четыре утра, по росе. Как говорят, звени коса, пока роса. Проводя бруском вдоль лезвия косы с той и другой стороны, она оттачивает свою помощницу, и звенит над лугом звонкая мелодия сенокоса…
Во время разговора Лидия Васильевна вспомнила молодость, да пору сенокосную.
- В 10 лет я загребала сено, опахивала лошадей от овода. В 14 лет меня отправили на дальние покосы за 13 километров. В семье нас было двое: я и брат, который родился 25 мая 1941 года. Мама наша овдовела в 28 лет: папа погиб на фронте. Помимо нас матери пришлось воспитывать своих брата и сестру. Вот, помню, отправили меня на дальний сенокос, а я реветь. Мне бригадир и говорит: «Не реви, будешь для нас гороховый кисель варить на тагане».
Начинали раньше косить 7 июля, как расцветает ромашка - последний цвет. Бригадир дает команду косить, выходим бригадой, но не каждого в бригаду-то брали. Обрабатывать кого-то не больно работящего тоже никому не хотелось. Все выходили на сенокос нарядные, как на праздник, хоть и бедно жили. Потом жнитва, лен теребить… все по-разному. Утром выходили в 3-4 часа косить. Косили семьями. Устанем, сядем отдохнуть, запоем песню. Частушки любили шуточные:
«Сенокосила, косила,
сенокос убористый,
Залетке первая заметка -
Неразговористый!»
Несмотря на тяжелую работу, во время сенокоса и свидания были. Вот и мы с мужем познакомились в сенокосную пору, в Ильинскую пятницу, перед Ильиным днем. Конечно, работать было тяжело. Еда была простая: яйца, лук зеленый да окрошка. Но, знаете, все были дружные, друг другу помогали, было весело, а главное спокойно. Утром косили. Как сено подсохнет, ворочали, укладывали в копны, на другой день растрясали. Сараи для сена были на каждом гуменнике. Сено совхозное убирали в сарай, свое - на поветь. На дальних покосах тоже сараи были, стога метали редко. Когда сараи нарушились, их не стали ремонтировать, метали стога и скирды. На сенокос всех посылали, с любой работы. Это была общая забота, общее дело.
Работа работой, но веселились от души. Ходили в другие деревни на праздники. В Купальник, 7 июля, в соседней деревне был праздник, в Петров день - в Останине.
Здоровье пока терпимо, поэтому кошу руками сама, дети приезжают на выходной, помогают. Брат рядом живет, тоже иногда подсобит. Меня дочь ругает, говорит, что пора бы отдыхать, а я не могу иначе. Козочка в этот год молодая, доит первым. Кур 15 штук, два петуха, в прошлый год было 30 цыплят. Нынче одна курочка 11 штук привела, одного, правда, украли. Сейчас вот семь куриц клохчут, сидят одна на другой. Я их уже и купала, и в ванну и в подклет сажала, все равно сидят! Так что яйцами я обеспечиваю и детей, и внуков. У меня шесть девочек-припевочек: первая уже замужем, последняя - пятиклассница.
Вот спрашиваете про сенокос, а ведь как раньше говорили: сенокос – устав житью! А как по–другому? Раньше без коровы никто не жил. Если коровы нет на дворе, это какой хозяин? Корова на дворе и кусок на столе! Молоко я люблю, постряпать люблю. Магазина нет, куда идти за молоком? Тут и молоко, и сыр делаю. Когда две козы в прошлый год было, так и сметаны набью. К нам ездит автолавка, так вот Виктор Васильевич меня и спрашивает, почему молоко никогда не беру? Я отвечаю: «У меня две сталинские коровы!». Сталинскими коровами называли коз за их хитрые глаза. А еще козы обладают хорошей памятью, они мудрые: худое сено есть не будут.
Лидия Васильевна пригласила нас на чай из самовара. Стала хлопотать, накрывая на стол. Поставила самовар, сварила яиц.
- Вода у нас вкусная! – разливая чай из пышущего жаром самовара, приговаривает она. - А у меня ведь и гости из-за границы даже бывали, очень понравилось. Удивились, как я хозяйство одна веду, дрова колю. Только головой качали. А мы, деревенские бабы, ко всему привыкшие. Никакой работы не боимся!
Вот и подумалось, что, скорее всего, с сенокосом и своей козой эта энергичная женщина не расстанется долго, а все потому что привыкла, да к тому же всю жизнь Лидия Васильевна работала ветеринарным фельдшером в родном хозяйстве. Только вот колхоз менял свое название не один раз: «Большедворищенский», «Союз», а уходила на пенсию она из «Грязовецкого».
Так и живет в труде, не унывая, Лидия Васильевна. Одна беда: сократили почтальона, два года сидит деревня без газет и журналов. Магазина нет уже три года: не могут найти продавца. Вот и получается, что вести свое хозяйство ей необходимо, пока есть на это силы.
…На повети пахнет свежим сеном, под потолком висят березовые веники. Лидия Васильевна открывает калитку, выходящую на задний двор.
- Вот какая благодать здесь у нас! Выйдешь на волю, все твое и жить хочется!
В гостях побывала
Е. Щучкина.
